1. На главную
2. Новости
3. Христианские праздники 24 июля. Равноапостольной Ольги княгини Киевской…

24 июля (11 июля по старому стилю)

• Равноапостольной Ольги, (княгиня киевская), во святом Крещении Елены
• Рудненской иконы Божией Матери
• Воспоминание чуда великомученицы Евфимии всехвальной, имже Православие утвердился
• Иконы Божией Матери Ржевской или Оковецкой
• Борколабовской (Барколабовской) иконы Божией Матери
•  

Равноапостольная Ольга /Helga/, великая княгиня Киевская, во святом Крещении Елена

 

 

Княги́ня О́льга (др.-сканд. Helga), в крещении — Еле́на (около 893/920 – 969) — княгиня, – правила Киевской Русью с 945 до 960 года в качестве регента при малолетнем сыне Святославе, после гибели её мужа, киевского князя Игоря Рюриковича. Первая из правителей Руси, которая приняла христианство, святая равноапостольная Русской православной церкви. Ее память празднуется 11 (24) июля шестеричным богослужением и в Соборах Киевских, Псковских и Волынских святых.

Спустя примерно 140 лет после её смерти древнекиевский летописец так выразил отношение к первой правительнице Руси, принявшей крещение:

Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как заря перед рассветом. Она ведь сияла, как луна в ночи; так и она светилась среди язычников, как жемчуг в грязи.

Святая равноапостольная Ольга была женой киевского великого князя Игоря.

Насаждение христианства взамен язычества при Игоре и Ольге, царствовавших после Олега (+ 912), вступило в новую фазу. 

Креще́ние Руси́ — термин, под которым в современной исторической науке подразумевается введение в Киевской Руси христианства как государственной религии, осуществлённое в конце X века князем Владимиром Святославичем. Источники дают противоречивые указания на точное время принятия новой религии. Традиционно, вслед за летописной хронологией, событие принято относить к 988 году и считать началом официальной истории Русской церкви (некоторые исследователи полагают, что «крещение» состоялось позже: в 990 или 991 году).

Согласно «Повести временных лет», до крещения князя Владимира имело место «испытание вер». В 986 году к князю Владимиру прибыли послы от волжских булгар, предложившие ему перейти в ислам. Когда они рассказали князю об обрядах, которые необходимо соблюдать, в том числе и о запрете на питьё вина, Владимир ответил знаменитой фразой: «Руси есть веселие пити», после чего отверг предложение булгар принять ислам и склонился в пользу Византийского христианства, не требовавшего жесткого соблюдения обрядов.

В «Повести временных лет» читаем, что  в 6496 лето от сотворения мира (то есть приблизительно в 988 году н. э.) киевский князь Владимир Святославич принял решение креститься от Константинопольской церкви. После чего, в царствование императоров-соправителей Василия II и Константина VIII, присланное Константинопольским Патриархом Николаем II Хрисовергом духовенство крестило киевских людей в водах Днепра и (или) Почайны

На части территорий христианство насаждалось силой; при этом уничтожались культовые сооружения язычников, сопротивлявшиеся подвергались репрессиям, выселению со своих земель или физическому уничтожению не желающих принять еврейского бога Иисуса Христа.

Так, согласно сообщению Иокимовской летописи, подтверждённому археологическими данными XX века, Новгород оказал активное сопротивление введению христианства.

В Ростове и Муроме сопротивление введению христианства, согласно традиционной церковной истории, продолжалось до XII века: два первых епископа, посланные в Ростов, были изгнаны.

Иисус Христос как спаситель и искупитель был для нее непонятен, не трогал ее; и вся остальная философско-теософская система, сотканная александрийцами вокруг догмата о Христе, долгое время оставалась чуждой и странной для славянского уха

«...нельзя думать, что народ легко бросил свою отцовскую веру; и тщетно пытается летописец убедить нас, что народ крестился с радостью...» Иван Огиенко (митрополит Илларион)

Тем не менее христианство в годы после царствования Игоря († 945) стала заметной духовной и политической силой в Киевской Руси, в которую входили и Новгород и Ростов как подчиненные Киеву города .

На это указывает сохранившийся текст договора Игоря с греками 944 года: он включен летописцем в «Повести временных лет» под записью, фиксирующей события 6453 (945) года.

В мирном договоре должны были принять присягу обе религиозные общины Киева: «Крещение Руси», т. е. христианской, произошло в соборном храме святого пророка Божия Ильи (память 20 июля); «Некрещеная Русь», т. е. язычники, в свою очередь присягали на своем оружии в святилище Перуна Громовержца.

Тот факт, что христиане включены в документ в первую очередь, свидетельствует об их значительном духовном влиянии на жизнь Киевской Руси.

Очевидно, в тот момент, когда в Константинополе составлялся договор 944 г., в Киеве у власти находились сочувствующие христианству люди, признававшие историческую неизбежность приобщения Руси к животворящей христианской культуре.

К этому течению, возможно, принадлежал и сам князь Игорь, чье служебное положение не позволяло ему ни лично перейти в новую веру, ни в то время решать вопрос о крещении всей страны с последующим рассеянием по ней Православной Церкви.
Поэтому договор был составлен в осмотрительной манере выражения, что не помешало бы князю утвердить его ни в виде языческой клятвы, ни в форме христианской клятвы.

Но когда в Киев прибыли византийские эмиссары, обстановка на Днепре существенно изменилась.

Явно обозначилась языческая оппозиция, во главе которой стояли варяжский воевода Свенельд (или Свейнальд) и его сын Мстислав (Мциша), которому Игорь отдал владения в древлянских землях.

Сильным было и в Киеве влияние хазарских иудеев, которые не могли не быть недовольны мыслью о торжестве Православия в Русской Земле.

Не в силах преодолеть привычную косность, Игорь остался язычником и заключил договор на языческий манер, поклявшись на своем мече.

Через год, в 945 году князь Игорь погиб.

Бремя управления легло на вдову Игоря — киевскую великую княгиню Ольгу и ее трехлетнего сына Святослава.

Имя Ольги впервые встречается в «Повести временных лет», во фразе, где говорится о женитьбе Игоря: «и привели ему жену из Псков, по имени Ольга».

Она принадлежала, как указывает Иоакимовская летопись, к роду Изборских князей, — одной из малоизвестных древнерусских княжеских династий, коих на Киевской Руси в X-XI веках насчитывалось не менее двадцати, но которые все вытесненные Рюриковичами или иным образом слившиеся с ними посредством брака.

Одни из них были местного славянского происхождения, другие — пришельцы-варяги.

Таким образом, у жены Игоря было варяжское имя «Хельга», которое на русский манер произносится как Ольга.

Женское имя Ольга соответствует мужскому имени «Олег» (Хельги), что означает «святой» [от германского «heilig» — «святой»].

Хотя языческое понимание святости было весьма отличным от христианского, оно предполагало и в человеке особую систему взглядов, целомудрие и трезвение ума, прозорливость.

Более поздние предания считают ее уроженкой села Выбута, расположенного в нескольких километрах от Пскова вверх по реке Великой.

Еще не так давно указывали на реке мост Ольги, древний переход вброд, где Ольгу встретил Игорь.

Псковские географические объекты сохранили несколько названий, связанных с этим великим потомком Пскова: село Ольжинец и Ольгино Поле (Ольгино Поле); ворота Ольги, один из рукавов реки Велики; Ольгиная горка и Ольгиный крест у Псковского озера; и Камень Ольги в селе Выбута.

Начало самостоятельного правления княгини Ольги связано в летописях с рассказом о ее страшной мести древлянам, убившим Игоря.

Поклявшись на мечах своих и веруя «только в мечи свои», язычники были обречены судом Божиим также погибнуть от меча (Мф. 26: 52).

Поклоняясь огню среди других первоэлементов, они нашли в огне свою собственную гибель.

И Господь избрал Ольгу для исполнения огненной кары.

Борьба за единство Руси, за подчинение Киевскому центру взаимно разобщающих и враждебных племен и княжеств проложила путь к окончательному утверждению христианства в Киевской Руси.

За Ольгу, хотя еще и язычницу, Киевская христианская Церковь и ее Небесный покровитель святой пророк Божий Илия [на иконах изображены на огненной колеснице] стояли пламенеющей верой и молитвой огня, сшедшего с небес, и ее победа над древлянами, — несмотря на суровую суровость ее победы, была победой христианских созидательных сил в русском царстве над силами язычества, темного и разрушительного.

Богомудрая Ольга вошла в историю как великий строитель гражданской жизни и культуры Киевской Руси.

Исторические летописи подобострастно наполнены рассказами о ее непрестанных «хождениях» по Русской земле с целью благоденствия и улучшения гражданского и домашнего быта своих подданных.

Закрепив внутреннее укрепление могущества киевского великокняжеского престола, ослабив тем самым влияние мешанины мелких поместных князей на Руси, Ольга централизовала все государственное управление с помощью системы «погостей» ( административные торговые центры).

В 946 году она прошла с сыном и дружиной через Древлянскую землю, «налагая дани и подати», отмечая села, постоялые дворы и охотничьи места, подлежащие включению в состав Киевских великокняжеских владений.

На следующий год она поехала в Новгород, создание административных центров по рекам Мсте и Луге, повсюду оставивших заметные следы своей деятельности.

«Ее ловища (охотничьи угодья) были по всей земле, пограничные знаки, места ее и административные центры, — писал летописец, — и сани ее стоят в Пскове до сего дня, как и назначенные ею места для ловли птиц по Днепру и реки Десны; а село ее Ольжича стоит доныне».

Учрежденные Ольгой погосты, как финансово-административные и судебные центры, представляли в этих местах прочную опору великокняжеской власти.

Являясь прежде всего и в собственном смысле слова центрами торговли и обмена (купец как «гость») собирались и организовывались вокруг поселений (и вместо «человечески произвольного» сбора дани и податей, теперь существовало единообразие и порядок с системой «погостов»).

Позднее, когда Ольга приняла христианство, на погостах стали возводить первые церкви; со времени Крещения Руси «погост» и церковь (приход) стали неразрывно связаны.

(Только впоследствии, с существованием кладбищ рядом с церквями, развилось нынешнее значение русского слова «погост», означающее теперь «приходское кладбище».)

Княгиня Ольга приложила много усилий, чтобы укрепить оборонительную мощь края.

Города строились и укреплялись, Вышгород (или Детинца, Крому) обносили каменными и дубовыми стенами (бойницами), ощетинили его валами и частоколами.

Зная, как враждебно многие относились к идее укрепления княжеской власти и объединения Руси, сама княгиня постоянно жила «на холме» над Днепром, за надежными зубцами киевского Вышгорода («Верхне-города»), окруженная ее верными вассалами.

Две трети собранной дани, как свидетельствуют летописцы, она отдавала в пользование киевскому вечу, а оставшаяся треть шла «к Ольге, на Вышгород» — на нужды строительства и укрепления.
К периоду Ольги, историки отмечают установление первых государственных границ России — на западе, с Польшей.

Героические заставы на юге охраняли мирные поля киевлян от народов Диких равнин.

Иноземцы спешили в Гардарику («страну городов»), как они называли Русь, с товарами и ремесленными изделиями. Шведы, датчане, немцы охотно шли наемниками в русскую армию.

Расширялись зарубежные связи Киева. Это способствовало развитию в городе каменного строительства, начало которому было положено при Ольге.

Первые каменные постройки Киева — городской дворец и Ольгиная верхняя ограда — были обнаружены археологами лишь в этом столетии.

(Дворец, точнее его фундамент и остатки стен, были найдены при раскопках 1971-1972 гг.).

Но не только укрепление гражданского царства и улучшение домашних норм быта людей привлекало внимание мудрой царевны.

Еще более насущным для нее было коренное преобразование религиозной жизни Руси, духовное преображение русской нации.
Русь стала великой державой.

Только два европейских царства могли сравниться с ним в эти годы по значимости и могуществу: в Восточной Европе — древняя Византийская империя, а на Западе — Саксонское королевство.

Опыт обеих империй, связанный с возвышением в духе христианского учения, с религиозной основой жизни, ясно показал, что путь к будущему величию Руси лежит не военными средствами, а прежде всего через духовное завоевание. и достижения.

Вручив Киев малолетнему сыну Святославу и ища благодати и правды, великая княгиня Ольга летом 954 года отправилась с большим флотом в Константинополь.

Это была мирная «экспедиция», сочетавшая в себе задачи религиозного паломничества и дипломатической миссии, но политические соображения требовали, чтобы она стала одновременно и показом военной мощи Руси на Черном море, чем напоминала бы надменных «ромеев» [византийских греки] победоносных походов Аскольда и Олега.

Результат был достигнут.

Появление русского флота в Босфоре создало необходимый эффект для развития русско-византийского диалога.
В свою очередь, южная столица поразила суровую дочь севера разнообразием красоты и величия архитектуры, беспорядочной смесью язычников и народов со всего мира.

Но большое впечатление производило богатство христианских храмов и хранившихся в них святынь.
Константинополь, «город императорского кесаря», Византийская империя, стремился во всем быть достойным Богородицы, Которой город был посвящен святителем Константином Великим (память 21 мая) в 330 году (см. 11 мая).

Русская княгиня посещала службы в лучших храмах Константинополя: в Святой Софии, во Влахернах и других.

В ее сердце мудрая Ольга нашла стремление к святому Православию, и она приняла решение стать христианкой.

Таинство Крещения совершил над ней Константинопольский Патриарх Феофилакт (933-956), а крестным отцом ее был император Константин Багрянородный (912-959).

При Крещении ей было дано имя Елена в честь святой равноапостольной Елены (память 21 мая), матери святого Константина, и она же была первооткрывательницей Честного Дерева Креста Господня.
В назидательном слове, произнесенном в заключение чина, Патриарх сказал: «Благословенна ты среди русских женщин, ибо оставила тьму и возлюбила Свет. Благословит вас русский народ во всех грядущих поколениях, от внука и правнука до самых дальних потомков».

Он наставлял ее в истинах Веры, церковных правилах и правиле молитвы, разъяснял заповеди о посте, целомудрии и благотворительности.

«Она же, — говорит преподобный Нестор, — преклонила голову и стала, буквально, как губка, впитывающая воду, слушая учение, и, поклонившись Патриарху, сказала: уберечься от козней врагов».

Именно так, со слегка склоненной головой, святая Ольга изображена на одной из фресок Киевского Софийского собора, а также на современной ей византийской миниатюре, в рукописном портрете летописей Иоанна Скилиция в Мадридская национальная библиотека.

Греческая надпись, сопровождающая миниатюру, именует Ольгу «архонтиссой (т.е. правительницей) Руси», «женщиной по имени Хельга, пришедшей к императору Константину и принявшей крещение».

Княгиня изображена в особом головном уборе, «как новокрещенная христианка и преподобная диаконисса Русской Церкви».
Рядом с ней в таком же одеянии новокрещенной  Малуша (+ 1001), будущая мать равноапостольного святого Владимира (память 15 июля).

Для того, кто изначально так не любил русских, как император Константин Багрянородный, было непростым делом стать крестным отцом «Архонтиссы Руси».

В русских летописях сохранились рассказы о том, как решительно и на равных Ольга беседовала с императором, поражая греков своей духовной глубиной и мудростью управления и показывая, что русский народ был вполне способен принять и усвоить высшие достижения греческого религиозного гения, лучшие плоды византийской духовности и культуры.

Таким образом, святой Ольге мирным путем удалось «взять Царьград», чего не удавалось ни одному другому полководцу до нее.

В своем сочинении «О церемониях византийского двора», дошедшем до наших дней лишь в одном экземпляре, Константин Багрянородный оставил нам подробное описание церемониала пребывания святой Ольги в Константинополе.

Он описывает торжественный прием в знаменитом дворце Магнауры, под пение бронзовых птиц и рев медных львов, куда явилась Ольга с внушительной свитой из 108 человек (не считая мужчин отряда Святослава).
И состоялись переговоры в тесных стенах покоев императрицы, а затем торжественный обед в зале Юстиниана.

И вот, в ходе событий, за одним столом сошлись четыре «величавые дамы»: бабушка и мать святого равноапостольного святого Владимира (святая Ольга и ее спутница Малуша), и бабка и мать будущей супруги святого Владимира Анны (императрица Елена и ее невестка Феофано).

Пройдет немногим более полувека, и в Десятинном храме Пресвятой Богородицы в Киеве встанут друг напротив друга мраморные гробницы святой Ольги, святого Владимира и «блаженной Анны».

Во время одного из таких приемов, как рассказывает Константин Багрянородный, русской княжне преподнесли золотую тарелку, инкрустированную драгоценностями.

Святая Ольга пожертвовала его в ризницу Софийского собора, где в начале XIII века его видел и описал русский дипломат Добрыня Ядейкович (будущий впоследствии новгородским архиепископом Антонием): Ольга Русская, взяла его как дань, приехав в Константинополь; на плите драгоценные камни, и на этих камнях написано имя Христа».

Более того, коварный император, сообщив такие подробности, которые подчеркивали бы, как «Ольга ускользнула от него», также представляет трудную загадку для историков Русской Церкви.

Вот оно: святой Нестор Летописец сообщает в «Повести временных лет», что Крещение Ольги произошло в библейском 6463 (955 или 954) году, и это соответствует сообщению византийской летописи Кедрина.

Другой русский церковный писатель XI века, Яков Мних, в своем произведении «Похвалы Владимиру... и как крестилась владимирская бабка Ольга» говорит о кончине святой княгини (+ 969) и отмечает, что она прожил христианкой пятнадцать лет, а действительную дату Крещения относит к 954 году, что с точностью до нескольких месяцев соответствует дате, указанной Нестором. 

Чтобы примирить приведенные летописи, с одной стороны, со свидетельством Константина, с другой стороны, русские церковные историки склонны предполагать одно из двух: либо святая Ольга совершила второе путешествие в Константинополь в 957 году для продолжения переговоров с императором, или она не была крещена в Константинополе, будучи прежде крещена в Киеве в 954 году, и что она просто совершала паломничество в Византию, так как уже была христианкой.

Первое предположение более правдоподобно.

Что касается непосредственного дипломатического исхода переговоров, то для святой Ольги остались нерешенными основные вопросы.

Она добилась успеха в вопросах, касающихся русской торговли на территории Византийской империи, а также подтверждения мирного договора с Византией, заключенного Игорем в 944 году.

Но ей не удалось склонить императора по двум вопросам значение для Руси: династический брак Святослава с византийской принцессой и условия восстановления в Киеве православного митрополита, существовавшие во времена Аскольда. 

При всем этом, несмотря на свои неудачные попытки установить церковную иерархию на Руси, святая Ольга, став христианкой, усердно посвятила себя подвигам христианской евангелизации среди язычников, а также церковного строительства: «требуя притеснения бесов и начало жизни для Христа Иисуса».

Она построила церкви: Николая Чудотворца и Премудрости в Киеве, Благовещения Пресвятой Богородицы в Витебске, Святой Живоначальной Троицы в Пскове.

Псков с этого периода именуется в летописях Обителью Святой Троицы. Церковь, построенная Ольгой на реке Великой, на месте, указанном ей свыше, по словам летописца, «светоносным лучом Трижды лучезарного Божества», простояла более полутора столетий.

Другим очень важным памятником русского «памятного богословия», как часто называют церковную архитектуру, связанным с именем святой Ольги, является храм Премудрости Божией в Киеве, начатый вскоре после ее возвращения из Константинополя и освященный 11 мая 960 года.

Этот день впоследствии праздновался в Русской Церкви как особый церковный праздник.

В Месяце слове пергаментного Апостола 1307 года под 11 мая написано: «В сей день совершилось освящение святой Софии в Киеве в году 6460». Дата указана по так называемому «антиохийскому», а не общепринятому константинопольскому летоисчислению, и соответствует 960 году от Рождества Христова.

Не случайно святая Ольга получила в Крещении имя святой Елены, обретшей в Иерусалиме (память 6 марта) Честный Древо Креста. Главной святыней новопостроенного Киевского Софийского храма была частица Животворящего Креста, привезенная из Константинополя и полученная ею по благословению от Константинопольского Патриарха.

Крест по традиции был вытесан из цельного куска Животворящего Дерева Господня.

На крестовине было начертано: «Святой Крест на возрождение земли русской, полученный благоверной княгиней Ольгой».

Святая Ольга много сделала для увековечения памяти первых русских исповедников Имени Христова: над могилой Аскольда была построена Никольская церковь, в которой, по некоторым сведениям, впоследствии была погребена и она сама.

Над могилой был построен упомянутый Софийский собор, простоявший полвека и сгоревший в 1017 году. Софийский храм был перенесен в одноименный каменный храм, стоящий ныне как Киевская София, начатый в 1017 г. и освященный около 1030 г.

В Прологе XIII века говорится об Ольгинском Кресте: «ибо Он ныне на Киев в Святой Софии в алтаре с правой стороны».

Разграбление киевских святынь, которую вслед за монголами продолжили литовцы, захватившие город в 1341 г., не пощадили и этого.

При Ягайло в период Люблинской унии, объединившей в 1384 г. Польшу и Литву в одно государство, из Софийского собора был изъят Ольгиный крест и увезен католиками в Люблин.

Дальнейшая его судьба неизвестна.

Но и во времена Ольги было в Киеве среди дворян и дружинников немало людей, которые, по словам Соломона, «ненавидели Премудрость», а также святую Ольгу за то, что она построила храм Премудрости.

Ревнители старого язычества тем более осмелели, с надеждой взирая на совершеннолетие Святослава, который решительно отверг побуждения матери принять христианство и даже рассердился на нее за это.

С задуманным делом Крещения Руси надо было поторопиться.

Обман Византии, в то время не желавшей продвигать христианство на Руси, сыграл на руку язычникам.

В поисках решения святая Ольга посмотрела на запад. Никакого противоречия здесь еще не существовало.

Святая Ольга (+ 969) еще принадлежала к неразделенной Церкви (т.е. до Великого раскола 1054 г.), и у нее было мало возможностей для изучения богословских моментов, связанных между греческим и латинским символами веры.

Противостояние Запада и Востока представлялось ей прежде всего политическим соперничеством, имеющим второстепенное значение по сравнению с ее задачей — установлением Русской Церкви и христианским просвещением Руси.

Под 959 годом немецкий летописец, именуемый «Продолжитель Регинона», записывает: «к королю приходили послы Елены, царицы русов, крестившейся в Константинополе и искавшей, чтобы их народ имел епископа и священников».

Король Оттон, будущий основатель Германской империи, охотно согласился на просьбу Ольги, но призвал не решать дело в спешке.

Только на Рождество следующего 960 года поставлен русский епископ Либуций, из монастырской братии Анатолия Альбан-на-Майнце.

Но вскоре он умер (15 марта 961 г.). На его место был рукоположен Адальберт Трирский, которого Оттон, «великодушно удовлетворив все нужды», наконец отправил в Россию.

Трудно сказать, что было бы, если бы царь не медлил так долго, когда в 962 г., когда Адальберт явился в Киев, он «не преуспел в деле, для которого был послан, и считал свои усилия напрасными».

Более того, на обратном пути «некоторые из его спутников были убиты, да и сам епископ не избежал смертельной опасности».

Оказалось, что по прошествии лет, как и предвидела Ольга, дела в Киеве повернулись окончательно в пользу язычества, и Русь, не ставшая ни православной, ни католической, задумалась о принятии христианства.

Вызванная таким образом языческая реакция была столь сильна, что пострадали не только немецкие миссионеры, но и некоторые киевские христиане, крещенные вместе с Ольгой в Константинополе.

По приказу Святослава был убит племянник святой Ольги Глеб и разрушено несколько построенных ею церквей.

Представляется разумным, что это произошло не без тайной дипломатии Византии: при возможности усиления Руси в союзе с Оттоном греки предпочли бы поддержать язычников, с вытекающими отсюда интригами против Ольги и различными беспорядками.

Крах миссии Адальберта имел провиденциальное значение для будущей Русской Православной Церкви, избежавшей папского владычества.

Святая Ольга была вынуждена смириться с унижением и полностью уйти в дела личного благочестия, передав бразды правления своему сыну-язычнику Святославу.

Из-за ее прежней роли все трудные дела передавались ей в ее мудрости управления.

Когда Святослав уезжал из Киева в военные походы, управление царством вновь было возложено на его мать.
Но вопрос о Крещении Руси был на время снят с повестки дня, и это было в конечном счете горько для святой Ольги, считавшей благовестие Евангелия Христова главным делом своей жизни.

Она кротко переносила горе, стараясь помочь сыну в гражданских и военных делах и с героическим намерением руководить делами.

Утешением для нее были победы русской армии, особенно уничтожение старого врага Русского государства — Хазарского каганата.

Дважды, в 965 и 969 годах, войска Святослава прошли по землям «юродивых хазар», навеки сокрушив могущество иудейских правителей Приазовья и Нижнего Поволжья.

Последующий мощный удар был нанесен по магометанским волжским булгарам, а затем на очередь пришли дунайские булгары.

Восемнадцать лет провел на Дунае Святослав с киевскими войсками.

Ольга была одна и в тревоге: как будто, поглощенный военными делами на Балканах, Святослав забыл о Киеве.

Весной 969 года печенеги осадили Киев: «и нельзя было коней вывести на водопой, ибо печенеги стояли у Лыбеды».

Русская армия была далеко, на Дунае, отправив гонцов к сыну, святая Ольга сама возглавила оборону столицы.

Получив известие, Святослав быстро поскакал в Киев, и «обнял мать свою и детей своих и опечалился, о происшедшем с ними от печенегов».

Но, разгромив кочевников, князь-воин начал вновь говорить матери своей: «Не приятно мне сидеть в Киеве, ибо я хочу жить в Переславле на Дунае, ибо это центр моих земель».

Святослав мечтал создать обширное русское владение от Дуная до Волги, которое объединило бы всю Русь, Болгарию, Сербию, Причерноморье и Приазовье, и расширило свои границы до границ самого Константинополя.

Ольга Премудрая понимала, однако, что вся храбрость и отвага русских отрядов не сравнится с древней Византийской империей и что затея Святослава потерпит неудачу.

Но сын не внял увещеваниям матери.

Святая Ольга на это сказала: «Вы видите, что я больна. Почему ты хочешь бросить меня? После того, как ты меня похоронишь, иди, куда хочешь».

Дни ее были сочтены, а тяготы и печали истощали ее силы.

11 июля 969 года святая Ольга скончалась: «и великим плачем оплакивали ее, сын ее и внуки и весь народ».

В последние годы своей жизни, среди торжества язычества, она должна была иметь при себе священника тайно, чтобы не вызывать новых вспышек языческого фанатизма.

Но перед смертью, вновь обретя свою прежнюю твердость и решимость, она запретила им совершать над нею языческое празднование мертвых и дала последнее указание открыто похоронить ее по православному обряду.

Пресвитер Григорий, находившийся с ней в Константинополе в 957 году, исполнил ее просьбу.

Святая Ольга жила, умерла и была погребена как христианка.

«И так, живя и благоденствуя, прославив Бога в Троице, Отца и Сына и Святого Духа, поклонившись в блаженной вере, кончила жизнь свою в мире Христа Иисуса, Господа нашего».

В качестве своего пророческого завещания грядущим поколениям она с глубоким христианским смирением исповедала свою веру относительно своего народа: «Да будет воля Божия! Если Богу угодно будет помиловать мою родную Русскую Землю, то и они к Богу обратят сердца свои, как и я получил сей дар».

Чудесами и нетленными мощами Бог прославил святого подвижника Православия, «инициатора веры» в Земле Русской. Яков Мних (+ 1072) через сто лет после ее кончины писал в своем произведении «Память и похвала Владимиру»: «Прославил Бог тело рабы Своей Ольги, и честное тело ее остается нетленным до сего дня».

Святая Ольга во всем прославляла Бога добрыми делами, и Бог прославлял ее.

При святом князе Владимире, приписываемом некоторыми к 1007 году, мощи святой Ольги были перенесены в Десятинную церковь Успения Пресвятой Богородицы и помещены в особый саркофаг, в какой обыкновенно заключали мощи святых на православном Востоке.

«И слышьте о некоем чуде о ней: гроб каменный мал в церкви Святыя Богородицы, сей церкви устроен блаженным князем Владимиром, а во гробе блаженная Ольга. И сделалось отверстие во гробе, чтобы видеть тело Ольги, лежащее там целое».

Но не каждому дано было увидеть это чудо нетленных мощей святителя: «Ибо кто с верою пришел, тот отверзся отверствие, и там виднелось почтенное тело лежащим невредимым, и дивилось бы такому чуду — телу, лежавшему столько лет без тления. Всякой похвалы достойно сие почтенное тело: покоится во гробе целое, как бы спящее. А тем, которые не подошли бы в вере, не отворились бы гробовые проемы, и не увидели бы они сего честного тела, а только гроб».

Так и после смерти святая Ольга исповедовала жизнь вечную и воскресение, наполняя верующих радостью и смущая неверующих.

Она была, по словам преподобного Нестора Летописца, «предтечей в земле христианской, как заря перед восходом или сумерки перед светом».

Святой равноапостольный великий князь Владимир, сам возблагодарив Бога в день Крещения Руси, засвидетельствовал перед своими соотечественниками о святой Ольге замечательными словами: «Благословите вас сыны Русские, и роды ваших потомки».

 

Воспоминание чуда великомученицы Евфимии 

 

Святая великомученица Евфимия (сведения о ней помещены 16 сентября) совершила мученический подвиг в городе Халкидоне в 304 году, во время гонения, воздвигнутого на христиан императором Диоклитианом (284-305). Полтора столетия спустя, когда Христианская Церковь стала господствующей в Римской империи, Бог сподобил Всехвальную Евфимию вновь явиться особенной свидетельницей и исповедницей чистоты православного учения.

Память 16 сентября) приняла мученическую кончину в городе Халкидоне в 304 году, во время гонения на христиан императора Диоклитиана (284-305).

Полтора века спустя, в то время, когда христианская Церковь стала победоносной в пределах Римской империи, Бог благоволил, чтобы Евфимия Всехвальная снова была свидетельницей и исповедницей чистоты православного учения.

В 451 году в городе Халкидоне, в том самом храме, где почили прославленные мощи святой великомученицы Евфимии, состоялись заседания Четвертого Вселенского Собора (память 16 июля).

Собор был созван для определения точных догматических формул Православной Церкви о природе Богочеловека Иисуса Христа.

Это было необходимо из-за широко распространенной ереси монофизитов («монофизис» — «одно естество»), противостоящих православному учению о двух естествах в Иисусе Христе, Божественном и Человеческом естествах (в одном Божественном Лице).

Монофизиты ложно утверждали, что во Христе была только одна природа, Божественная [т.е. что Иисус есть Бог, а не человек по природе], вызывая разногласия и волнения внутри Церкви.

На Соборе присутствовало 630 представителей всех поместных христианских Церквей. С православной стороны в соборных прениях участвовали Анатолий, Патриарх Константинопольский (память 3 июля), Ювеналий, Патриарх Иерусалимский (память 2 июля), и представители святителя Льва, Папы Римского (память 18 февраля).

Монофизиты присутствовали в большом количестве во главе с Диоскором, патриархом Александрийским, и константинопольским архимандритом Евтихием.

После длительных дискуссий обе стороны не смогли прийти к окончательному соглашению.

Святой Патриарх Константинопольский Анатолий предложил Собору подчинить решение церковного спора Святому Духу через Его несомненную носительницу святую Евфимию Всехвальную, чьи чудотворные мощи были обнаружены во время Соборных прений.

Православные иерархи и их противники записывали свои исповедания веры на отдельные свитки и скрепляли их своими печатями.

Вскрыли гробницу святой великомученицы Евфимии и положили оба свитка на ее мощи.

Затем в присутствии императора Маркиана (450-457) участники Собора запечатали гроб, положив на него царскую печать и поставив стражу для наблюдения за ним на три дня.

В эти дни обе стороны наложили на себя строгий пост и усердно молились.
Через три дня патриарх и император в присутствии Собора вскрыли гробницу с ее мощами: свиток с православным исповеданием держала святая Евфимия в правой руке, а свиток еретиков лежал у ее ног.

Святая Евфимия, как живая, подняла руку и подала свиток патриарху.

После этого чуда многие из колеблющихся приняли православное исповедание, а упорствовавшие в ереси были преданы Соборному осуждению и отлучению.

После нашествия персов в седьмом веке мощи святой Евфимии были перенесены из Халкидона в Константинополь, во вновь построенный храм, посвященный ей.

Много лет спустя, в период иконоборческой ереси, ковчег с мощами святой был брошен в море по приказу императора-иконоборца Льва Исавра (716-741).

Раковину извлекли из моря братья-судовладельцы Сергий и Сергон, которые передали ее местному епископу. Святитель повелел хранить мощи тайно, под гробом, так как иконоборческая ересь продолжала свирепствовать.

Над мощами построили небольшую церковь, а над ковчегом поставили доску с надписью, чьи мощи покоились внутри.

Икона Божией Матери Ржевская

 

 

Явление этой иконы произошло при довольно необычных обстоятельствах. В 1539 году в деревне Клочки Оковецкой волости Ржевского уезда Тверской губернии четыре вора решили совершить кражу. Двое жителей деревни должны были украсть двух лошадей, а двое крестьян боярина Ивана Повадина – двух коров, а затем краденым обменяться.

26 мая 1539 года, в день Сошествия Святого Духа (Пятидесятницы), в Тверской епархии, в городе Выришенске, расположенном в девственном лесу на берегу ручья Выришна в Оковецком уезде, недалеко от города Ржев, на перекрестке дорог для жителей четырех окрестных деревень.

Монах Стефан сделал открытие: к сосне был прикреплен большой железный крест, а на другом дереве старинная расписная икона с изображением Богоматери с младенцем, а также святителя Николая Чудотворца (Чудотворец Мирликийский).

С обретением святого креста и иконы воссиял необыкновенный свет и произошли исцеления.

Со дня Святого Духа до начала Апостольского поста произошло 27 исцелений.

Преподобный Стефан, а за ним и ржевский священник Григорий Онисифоров отправились в Москву с сообщением о явлении святой иконы и креста и происшедших исцелениях.

Тогдашний глава Русской Церкви митрополит Московский Иоасаф (1539-1541), возблагодарив Господа, и, убедившись в чудесах того места, благословил воздвигнуть там два храма: один в честь Ходы Честного Дерева Креста Господня, а другой в честь Божией Матери Одигитрии, имеющий при нем придел во имя святителя Николая Чудотворца.

На освящение церквей из Москвы были посланы священник и диакон с церковной утварью, иконами, ризами, книгами и колокольчиками.

В январе 1541 года Ржевская икона была торжественно перенесена в Москву для освящения храма в честь Ржевской иконы Божией Матери.

После освящения храма икона и крест были перенесены в Успенский собор, где находились до 11 июля.

В этот день Ржевская икона и крест были возвращены на место своего чудесного явления.

Митрополит вместе со всем собравшимся духовенством столицы, и с малолетним царем Иваном Васильевичем, и всем народом проводил икону из Успенского собора в храм Ржевской иконы Божией Матери, где хранится список сего была поставлена честная икона.

В память об этом торжестве установлен праздник Ржевской иконы Божией Матери 11 июля.

Икона Божией Матери Борколабовская (Барколабовская)

 

 

Происхождение Борколабовской иконы неизвестно. Легендарная история иконы сообщает, что она была принесена 11 июля 1659 года в Борколабовский женский монастырь в Быховском уезде Могилевской губернии князем Семёном Пожарским, возвращавшимся из похода в Польшу. Вероятно, он захватил её в одном из храмов Центральной или Западной Белоруссии. По преданию, Богородица чудесно явила свою волю об оставлении иконы в данной обители (лошади, которые везли обоз с иконой, остановились у стен монастыря и отказывались сдвинуться с места). Эта история является полностью легендарной, так как в указанный период никаких военных действий на территории Белоруссии не было, а князь Семён Пожарский к тому же погиб в татарском плену.

Борколабовская икона названа по местонахождению — Барколабовскому Свято-Вознесенскому женскому монастырю Могилевской области.

История иконы связана с событиями, произошедшими 11 июля 1659 года, когда некий русский князь по имени Пожарский, возвращаясь из похода в Польшу, проходил мимо монастыря с взятой им в поход иконой.

Возле монастыря лошади остановились и не могли сдвинуть телегу.

После тщетных усилий князь, решив, что Богородица желает остаться в монастыре, подарил монастырю икону Божией Матери.

Икона Пресвятой Богородицы Борколабовская — одна из самых почитаемых в Беларуси.

Его списки (копии) есть во многих белорусских храмах, сама святыня находится в Свято-Воскресенском храме города Быхова Могилевской области.

Христианские праздники 22 июля

Христианские праздники 23 июля

Христианские праздники 25 июля

Теги: #равноапостольная ольга княгиня киевская, #церковные праздники, #христианские праздники, #воспоминание чуда великомученицы евфимии всехвальной, #рудненская икона божией матери, #ржевская икона божией матери, #оковецкая икона божией матери, #борколабовская икона божией матери, #24 июля